После истории с баркасом и утонувшими мальчиками второго отряда, в лагере был объявлен траур. Вместо нашего знамени «Веселый Совенок», вывесили темно-синий, с черной окантовкой, флаг. Ольга не смогла дозвониться на «Большую землю» благодаря тому, что Электроник перед отплытием перерезал телефонный провод. Очевидно, провод замкнул. Поэтому станция в райцентре отключила его. Петрович долго возился с проводом, много раз пытаясь подключить аппарат, но всё тщетно. Смутьянова, организовавшего погоню, так и не нашли. Алиса еще тогда сказала – «Зачем мы ищем это гуано? Как известно, ОНО не тонет. Ничего с ним не случилось. Сидит где-то в кустах, наблюдает и обдумывает очередную пакость».
Что бы как-то поднять настроение и отвлечь всех от воспоминаний о печальном событии, Ольга Дмитриевна решила устроить в лагере БОЛЬШУЮ УБОРКУ. Всем раздали имевшийся на складе инвентарь. Метлы, краску для бордюров, тряпки, ведра. Предстояло подмести всю территорию лагеря и прибраться в домиках. Думаю, Ольга сделал это для того, что бы как-то собраться. Есть такие люди, им нужно что-то делать, чтобы не раскисать. Честно говоря, мы тоже обрадовались, потому что все понимали, это необходимо. И дружно принялись за дело.
Мне не нравилось подметать. Много пыли и вообще. Я взяла тряпочку, ведро с мыльной водой и стала протирать все перила и ступеньки в домиках, на кухне, в медпункте и закончив, села, чтобы перевести дух. Я села возле памятника Генды. Отсюда был виден весь лагерь. Было любопытно, кто как убирается. Вот Славя, она махала метлой с каким-то ожесточением. Алиса как будто танцевала. Женя очень аккуратно, коротким движениями и каждые три минуты, сгребала всё в совочек. Толик и мальчишки подняли страшную пыль. А Атсуи сбегала к Петровичу за шлангом и поливала площадь. Ей нравилась вода. Вся мокрая но довольная, она то и дела обливала визжащих «уборщиков» на плацу. И надо сказать, скоро пыли не стало совсем. Атсуи сильно помогла нам со шлангом. Эта “водная феерия” как её назвала Алиса, понравилась всем. Притащили еще два шланга и вскоре все обливались водой. Стоял невообразимые шум, визг и суета.
Петрович, наблюдавший все это со своей лавочки, только довольно кряхтел и повторял – « Эх, молодежь… Ух, молодёжь!» Пока, наконец, «молодежь» не облила и его. Он пригрозил им своей клюкой, но был очень доволен вниманием пионерок.
Облитые водой, наши девчонки, в прилипших облегающих маечках и шортиках, выглядели довольно пикантно (это слово я заимствовала у Семена, надо запомнить). Сразу было видно, у кого развились, как сказал бы мой папа – «первичные половые признаки». У меня они не развились, поэтому я не обливалась. Иначе сразу стало бы видно, что я похожа на мальчишку. Грустно поразмышляв на эту тему, я принялась протирать на памятнике табличку ГЕНДА НАШ ОСНОВАТЕЛЬ и вдруг осознала, что не знала, что кроме слова Генда, там есть еще слово ОСНОВАТЕЛЬ. Вот надо же! Интересно, чего это он тут основал? Никогда и никто не рассказывал о роли этого человека в становлении лагеря. Все воспринимали его скульптуру просто как украшение лагеря, не особо задумываясь что и зачем. Я ещё раз прошлась тряпочкой по серебристой табличке и она прямо засверкала. Внизу я увидела какие-то буквы очень мелким шрифтом. Я нагнулась, чтобы рассмотреть. У меня очень хорошее зрение. Папа всегда просил меня прочитать что-нибудь на этикетках в магазине. И я поняла, что даже я не вижу этот шрифт. Я сбегала в домик и взяла лупу Алисы. Увеличенная в 10 раз надпись гласила: ВСКРЫВАТЬ ТОЛЬКО В СЛУЧАЕ АВАРИИ!
Это было странно. Я нажала на верхний край таблички и она ушла в постамент, как бы повернувшись вокруг своей оси. Памятник вздрогнул и стал поворачиваться. Я испугалась и вернула табличку на место, сильно стукнув ногой по её нижнему краю. Табличка приняла начальное положение. Памятник скрипнув, снова встал на место. Я почувствовала, как мои руки и ноги покрылись мурашками, а волосы немного приподнялись. Так у меня иногда бывает от сильного страха.
Вот так дела! Надо было срочно рассказать обо всем Алисе.